конспект моей лекции об Ахматовой
АННА АНДРЕЕВНА АХМАТОВА (1889 - 1966)
(наст. фамилия - Горенко)
Родилась Анна Ахматова около Одессы, но годовалым ребёнком родители перевезли её в Царское Село, где она прожила до шестнадцати лет, хотя ежегодно все тёплые месяцы проводила на Чёрном море. В её творчество позже войдут и красота севера, и яркие впечатления юга. Лишь в старости А. скажет, что ближе всего ей север. В образе Карелии для неё объединятся Россия и "Суоми" - Финляндия.
Когда А. исполнилось 16, родители её разошлись, и мать увезла детей в Киев. Там А. закончила гимназию и начала писать стихи.
Важная особенность А. тех лет - трагическое восприятие жизни. Она мечтает о настоящей любви. Но такая любовь уже заранее кажется ей трагическим, неразделённым чувством.
В 1910 г. А. вышла замуж за Николая Гумилёва (этот брак длился до 1918 г.) и вступила в поэзию как представительница акмеизма и никогда от него не отрекалась, хотя её эволюционировавшие творческие принципы были сложнее и разнообразнее.
Поэтессы до А. всегда писали о том, чем жили женщины их поры. Но писали они тем же языком, что и мужчины. А. впервые в русской литературе заговорила на "женские" темы "женским" языком. Через много лет она иронически написала об этом:
Могла ли Биче словно Дант, творить,
Или Лаура жар любви воссловить?
Я научила женщин говорить...
Но боже, как их замолчать заставить!
"Женский" взгляд на мир вовсе не делает ахматовские стихи повышенно эмоциональными и "жалостливыми". Совсем наоборот. Стихи А. всегда внешне сдержанны, иные даже холодноваты. Глубокое чувство всегда бьётся в этих стихах в глубине, а не на поверхности. Истинное переживание никогда не описывается прямо.
Ранняя лирика А. - настоящая поэтическая энциклопедия сердечных томлений и надежд. Но уже в эти годы в её поэзии возникают и темы родной "скудной земли", и тема Музы, творчества, и "вечные" вопросы о смысле жизни, о Родине, о войне и смерти.
Первые книги стихов - "Вечер"(1912) и особенно "Чётки" (1914) - принесли А. славу. В них и в последней дореволюционной книге "Белая стая" (1917) определилась её художественная манера: сочетание недосказанности, не имеющей ничего общего с символистской туманностью, и чёткой представимости поэтических картин, в частности поз, жестов:
Так беспомощно грудь холодела,
Но шаги мои были легки.
Я на правую руку надела
Перчатку с левой руки.
"Песня последне встречи", 1911 г.
выраженность внутреннего мира через внешний (нередко по контрасту), наличие персонажей и их коротких диалогов, преимущественное внимание не к состоянию, а к изменениям, внешняя отрывочность (например, начало стихотворения с союза), многоликость лирического героя (у ранней А. героинь несколько: и близкая автору, и весьма далёкие, как "канатная плясунья" или простая девушка, полющая лебеду в огороде). Рання лирика А. - преимущественно любовная, но её интимность (формы дневника, письма, признания) во многом фиктивна: в лирике, говорила А., "себя не выдашь", а в повествовательной прозе на всём отражается личность автора. Такая позиция позволила тончайшему лирику стать впоследствии выразительницей судеб поколения, народа, страны, эпохи.
Размышления об этом у неё вызвала уже первая мировая война ( согласно "Поэме без героя", "не календарный - / Настоящий Двадцатый Век" наступил в 1914 г.). Они проявились в "Белой стае", открывшейся пророческим стихотворением 1915 г.:
Думали: нищие мы, нету у нас ничего,
А как стали одно за другим терять,
Так, что сделался каждый день
Поминальным днём, -
Начали песни слагать
О великой щедрости Божьей
О нашем бывшем богатстве
В сборнике резко усилилась религиозность А., всегда важная для неё, хотя не во всём ортодоксально православная. Мотив памяти приобрёл новый характер. Но любовные стихи связывают "Белую стаю" со сборником 1921 г. "Подорожник" (от названия "Лихолетье" отговорили друзья), на две трети ещё состоящим из дореволюционных стихов: в 1918 - 1920 гг. А. почти ничего не писала. Страшный для неё 1921 г. - год смерти любимого брата Андрея, Николая Гумилёва и А.Блока - и следующий А. отметила творческим подъёмом вопреки тяжёлому настроению, личным и бытовым неурядицам. 1922 г. датирована книга "Anno Domini MCMXXI" ("Лета Господня 1921"). В 1923 г. в Берлине вышло второе, расширенное издание "Anno Domini" , где гражданская позиция поэтессы, не принявшей новых властей и порядков, была заявлена особенно твёрдо и отчётливо уже в первом стихотворении - "Согражданам" (1919). А. оплакивала в этой книге безвременно ушедших, погубленных, с тревогой смотрела в будущее, сочувствовала изгнанникам, но осуждала покинувших страну, тех, кто "бросил землю / На растерзание врагам", и принимала на себя крест, обязанность стойко перенести все тяготы вместе с родиной, оставшись верной себе, национальным традициям, высоким принципам. В эмиграции оказались самые близкие друзья и подруги, но поэтесса писала о них:
...Но вечно жалок мне изгнанник,
Как заключённый, как больной.
Темна твоя дорога, странник,
Полынью пахнет хлеб чужой.
Всего с 1912 по 1923 г. вышло шесть сборников стихов: "Вечер" (1912), "Чётки"(1914), "Белая стая"(1917), "Подорожник"(1923) и "Anno Domini"(1923).
А. не смогла больше напечатать ни одной книги до 1940 г. - прихоть Сталина в 1939 г. обернулась избранием её членом Союза советских писателей; но сборник "Из шести книг", в том числе из отдельно не выходившего "Тростника" (цикл "Ива"), был именно сборником преимущественно старых стихов (в 1965 г. в состав сборника "Бег времени" войдёт большая, но тщательно просеянная "Седьмая книга", также отдельно не выходившая). После 1923 г. самая популярная в то время поэтесса России была вынуждена замолчать; перестали печататься даже отдельные стихотворения. От 1909 - 1922 гг. сохранилось около половины всех ахматовских стихов, вторая половина приходится на 43 года (1923 - 1965):
И сколько стихов я не писала,
И тайный хор их бродит вкруг меня...
(пятая "Северная элегия", 1945).
Многие опасные для автора стихи хранились лишь в памяти, из них потом вспомнились только отрывки. Но впечатление (и в СССР, и в эмигрантских кругах) исчезновения А. из поэзии было обманчиво. Надолго замолкая, она всё же создавала произведения высочайшего класса. Уже в начале тридцатых годов А. ответила на вопрос, почему она теперь так мало пишет, так:
И вовсе я не пророчица.
Жизнь моя светла, как ручей.
А просто мне петь не хочется
Под звон тюремных ключей.
Вершина духовного сопротивления - "Реквием", в основном написанный в 1935-1940 гг. Героиня, у которой арестован сын, предстаёт и в облике некой больной женщины на "тихом Дону", и самой А. - бывшей "царскосельской весёлой грешницы", и матери распятого Христа. Личная трагедия описана неотрывно от трагедии народа - жертвы безликих палачей.
Великая Отечественная война застала А. в Ленинграде, и поэтесса провела там все 900 дней блокады.
Патриотические стихи 1941 - 1945 гг. ("Клятва", "Мужество", "Победителям", цикл "Победа" и др.) укрепили положение А. в советской литературе, но в 1946 г. она вместе с М.М.Зощенко стала жертвой постановления ЦК ВКПб "О журналах "Звезда" и "Ленинград", обвинившего её поэзию в безыдейности, салонности, отсутствии воспитательного значения и т.д., причём в самой грубой форме. Почти до середины 50-х гг. А. вновь полный изгой в литературе, критика неустанно занимается её поношением. Поэтесса выносит травлю с исключительным достоинством, и лишь очередной арест сына (1949) заставляет А. выступить с официозным циклом "Слава миру". Эти барабанные стихи абсолютно непохожи на подлинно ахматовские, в которых человеческое достоинство поэта возрастает. Только после смерти Сталина началось "второе рождение" А. В 1958 и 1961 гг. выходят небольшие сборники, а в 1965-м - во многом итоговая книга "Бег времени", в которую, однако, вошло далеко не всё из написанного автором. Например, из "Поэмы без героя" была напечатана лишь первая часть, а "Реквием" запрещён вовсе. Между тем А. получила литературную премию "Этна-Таормина" в Италии (1964), звание почётного доктора Оксфордского университета в Англии (1965).
Поздние стихи А., собранные ею в несколько циклов, тематически разнообразны: афористическая "Вереница четверостиший", философско-автобиографические "Северные элегии", "Венок мёртвым" (И.Ф.Анненскому, О.Э.Мандельштаму, М.А.Булгакову, М.М.Зощенко, Б.Л.Пастернаку и др.), стихи о репрессиях, "Античная страничка", "Тайны ремесла", стихи о Царском Селе, об А.А.Блоке, фольклоризированные "Песенки" и т.д.; все циклы объединяют произведения разных лет. Никогда А. не прекращала писать стихи, по многим признакам совпадающие с любовными, только их адресат ещё менее, чем в ранней лирике, определим однозначно - это некое обобщённое "ты", объединяющее многих людей, живых и мёртвых, дорогих автору. Зато лирическая героиня А. теперь не многоликая героиня ранних книг, образ её более автобиографичен. Часто она выступает от лица многих, почти всех. Более классичны стали формы стиха, торжественнее интонации. Нет прежних "сценок", прежней "ваещности", больше "книжности", сложных переливов мысли и чувства. Появляются крупные произведения. В раннем творчестве была одна поэма - "У самого моря" (1914), в позднем, кроме поэмы-цикла "Реквием", - "Путём всея земли (Китежанка)" (1940), "Поэма без героя" (1940 - 1965), уничтоженные автором (кроме отрывков) поэма "Русский Трианон" (1923 - 1941, попытки доработать её в 40-60-х гг.) и драма "Энума элиш" (1942-1944, в 60-е гг. также восстанавливалась и перерабатывалась). "Поэма без героя", самое большое и сложное произведение А., имеет много редакций. В ней подчёркивается единство культуры, бессмертие человека, содержатся художественно зашифрованные воспоминания о последнем годе перед мировой катастрофой - 1913-м - и первая мировая война выступает как предвестие второй, а также революции, репрессий, вообще всех катаклизмов "Настоящего Двадцатого Века"; вместе с тем это произведение глубоко личностное, насыщенное самыми разными намёками и ассоциациями, в том числе с литературой XIX - XXвв.
А. не умерла в годы, когда её "всенародно опозорили". Она дожила до выхода новых сборников своих стихов, до возвращения сына, до мирового прознания, но многие её произведения (прежде всего "Реквием") при её жизни "как бы не существовали". Они увидели свет только недавно. И теперь отчётливо видна справедливость горьких и гордых слов:
Нет! и не под чужим небосводом,
И не под защитой чуждых крыл -
Я была тогда с моим народом
Там, где мой народ, к несчастью, был.
Поэма "РЕКВИЕМ". Долгое время произведение существовало только в памяти А., лишь в 1950-е гг. она решилась записать его, а первая публикация состоялась в 1988 г., через двадцать два года после смерти поэтессы.
Само слово "реквием" (в записных книжках А. - латинское Rеquiem) значит "заупокойная месса" - католическое богослужение по умершим, а также траурное музыкальное произведение. Латинское название поэмы, как и тот факт, что в 30 - 40-е гг. А. серьёзно занималась изучением жизни и творчества Моцарта, наводит на мысль о связи произведения А. с музыкальной формой реквиема. В "Requiem е" Моцарта 12 частей, в поэме А. столько же (10 главок + Посвящение и Эпилог).
Эпиграф и Вместо Предисловия - своеобразные смысловые и музыкальные ключи произведения. Эпиграф (строки из стихотворения 1961 г. "Так не зря мы вместе бедовали...") вводит лирическую тему:
Я была тогда с моим народом,
Там, где мой народ, к несчастью, был.
Вместо Предисловия (1957), подхватывая тему "моего народа", переносит нас в "тогда" - тюремную очередь Ленинграда 30-х годов. Ахматовский "Реквием", так же как и моцартовский, написан "по заказу"; но в роли заказчика - "стомильонный народ". Лирическое и эпическое в поэме слито воедино: рассказывая о своём горе (аресты сына - Л.Н.Гумилёва, мужа - Н.Н.Пунина), А. говорит от лица миллионов "безымянных"; за её авторским Я стоит МЫ всех тех, чьим единственным творчеством была сама жизнь.
Посвящение продолжает тему прозаического Предисловия. Но меняется масштаб описываемых событий.
Первые четыре стиха поэмы как бы намечают координаты времени и пространства. Времени больше нет, оно остановилось ("не течёт великая река"); "веет ветер свежий" и "нежится закат" - "для кого-то", но больше не для нас. Рифма "горы" - "норы" образуют пространственную вертикаль: "невольные подруги" оказались меж небом ("горы") и преисподней ("норы", где мучают их родных и близких), в земном аду.
Мотив "одичалой столицы" и "осатанелых лет" Посвящения во Вступлении воплощается в образе большой поэтической силы и точности:
И ненужным привеском болтался
Возле тюрем своих Ленинград.
Здесь же во Вступлении, появляется библейский образ из Апокалипсиса, сопровождающий героиню на протяжении всего её крестного пути: "звёзды смерти стояли над нами...", "... и скорой гибелью грозит огромная звезда", "...звезда Полярная сияет".
Многочисленное варьирование сходных мотивов, характерное для "Реквиема", напоминает музыкальные лейтмотивы. В Посвящении и Вступлении намечены те основные мотивы и образы, которые будут развиваться в поэме дальше.
В записных книжках А. есть слова, характеризующие особую музыку этого произведения:"...траурный Rtquiem, единственным аккомпанементом которого может быть только Тишина и резкие оттдалённые удары похоронного колокола". Но Тишина поэмы наполнена звуками: ключей постылый скрежет, песня разлуки паровозных гудков, плач детей, женский вой, громыхание чёрных марусь ("маруси", "ворон", "воронок" - так называли в народе машины для перевозки арестованных), хлюпанье двери и вой старухи... Сквозь эти "адские" звуки еле слышны, но всё-таки слышны - голос надежды, голубиное воркование, плеск воды, кадильный звон, горячий шелест лета, слова последних утешений. Из преисподней же ("тюремных каторжных нор") - "ни звука - а сколько там / Неповинных жизней кончается..." Такое обилие звуков лишь усиливает трагическую Тишину, которая взрывается лишь однажды - в главе Распятие:
Хор ангелов великий час восславил,
И небеса расплавились в огне...
Распятие - смысловой и эмоциональный центр произведения; для Матери Иисуса, с которой отождествляет себя лирическая героиня Ахматовой, как и для её сына, настал "великий час":
Магдалина билась и рыдала,
Ученик любимый каменел,
А туда, где молча мать стояла,
Так никто взглянуть и не посмел.
Магдалина и любимый ученик как бы воплощают собой те этапы крестного пути, которые уже пройдены Матерью: Магдалина - мятежное страдание, когда лирическая героиня "выла под кремлёвскими башнями" и "кидалась в ноги палачу", Иоанн - тихое оцепенение человека, пытающегося "убить память", обезумевшего от горя и зовущего смерть.
Страшная ледяная звезда, сопровождавшая героиню, в Х главе исчезает - "небеса расплавились в огне". Молчание Матери, на которую "так никто взглянуть и не посмел", разрешается плачем-реквиемом, но не только по своему сыну, но и по всем, "миллионам убитых задёшево,/Протоптавшим тропу в пустоте"(О.Мандельштам). В этом сейчас - её долг.
Замыкающий поэму Эпилог "переключает время" на настоящее, возвращая нас к мелодии и общему смыслу Предисловия и Посвящения: снова появляется образ тюремной очереди "под красною ослепшей стеною".
Голос лирической героини крепнет, вторая часть Эпилога звучит как торжественный хорал, сопровождаемый ударами погребального колокола:
Опять поминальный приблизился час.
Я вижу, я слышу, я чувствую вас.
"Реквием" стал памятником в слове современникам А. - и мёртвым и живым. Всех их она оплакала своей "рыдающею лирою". Личную, лирическую тему А. завершает эпически. Согласье на торжество по воздвижению памятника ей самой в этой стране она даёт лишь при одном условии: что это будет Памятник Поэту у Тюремной Стены:
Затем, что и в смерти блаженной боюсь
Забыть громыхание чёрных марусь.
Забыть, как постылая хлюпала дверь
И выла старуха, как раненый зверь.
Современный словарь-справочник по литературе / Сост. и научн.ред. С.И.Кормилов. - М.: Олимп:ООО "Фирма "Издательство АСТ"", 1999.
Лотман М., Минц З. Статьи о русской и советской поэзии. - Таллинн: Ээсти раамат, 1989.
Литература. Справочник абитуриента /В.Е.Красовский, А.В.Леденёв/ Под общей редакцией В.Е.Красовского. - М.: Филол. об-во "СЛОВО", ООО "Фирма "Издательство АСТ", 1999.
Подписаться на:
Комментарии к сообщению (Atom)
Комментариев нет:
Отправить комментарий